![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
sparkmann«...Фашизация режима зашла уже так далеко, что никакому реформированию он не поддается по определению.
Если нас действительно волнует судьба нашей страны, речь может идти лишь о полном демонтаже существующей властной конструкции.
Обсуждать такой демонтаж с теми, кто верой и правдой этому режиму служит, не имеет никакого смысла. Соответственно, любой «круглый стол», призванный выработать механизм демократического транзита, должен начинаться с признания определенных аксиом, включая необходимость люстрации, десоветизации, «декагэбизации» и т.п. С теми, кто этих аксиом не признает, предмет для дискуссии отсутствует как таковой.
Предвижу возражение: а как же быть с успешным опытом Круглого Стола в Польше, в котором принимали участие представители коммунистических властей? Проблема, однако, в том, что подобная аналогия между Польшей (и другими странами Восточной Европы) рубежа восьмидесятых-девяностых годов и современной Россией является абсолютно несостоятельной. Восточноевропейские коммунистические режимы к тому времени утратили всякую поддержку внутри своих стран и удерживались на плаву исключительно за счет внешней силы – угрозы военной интервенции со стороны СССР, подобной вторжениям в Венгрию в 1956-м и в Чехословакию в 1968-м годах. К концу восьмидесятых годов СССР ослаб уже настолько, что его неспособность поддерживать сателлитные режимы стала очевидна всем. Вывод войск из Афганистана, хоть визуально и сильно отличался от панического бегства американцев из Сайгона, тем не менее, также зафиксировал новую геополитическую реальность – Советская империя была более не в состоянии поддерживать внешнеполитическую экспансию. В этих условиях коммунистические вожди Польши, осознавая неизбежность своего краха уже в самом обозримом будущем, были озабочены, прежде всего, самосохранением, что и сделало их столь сговорчивыми.
Подобные режимы идут на переговоры лишь тогда, когда ощущают неизбежность своей гибели – залогом успеха круглого стола является готовность власти обсуждать условия своей капитуляции.
Однако ситуация в современной России принципиально иная. Путин сегодня занят институционализацией своего правления как пожизненного и определением следующей мишени для внешней агрессии. О чем в этих условиях оппозиция может разговаривать с представителями режима за «круглым столом»?! Тот этап, когда такой разговор был возможен, в путинской России пройден, в сегодняшней политической повестке такой темы попросту нет... », — пишет Гарри Каспаров, известный российский политик, чемпион мира по шахматам, глава Международного совета "Фонда защиты прав человека", передает Aboutru.com.
Читать ПОДРОБНЕЕ ... >>>
Гарри Каспаров. Манифест хорошего Путина | Новости России
Когда рушился советский режим, Россия не порвала окончательно с советским наследием, в результате чего и стал возможен чекистский реванш во главе с Путиным. Точно так же и сегодня, рецепт «изменений по Ходорковскому», без трансформации фундаментальных основ российской государственности, может привести к тому, что вместо правового, демократического, европейского, в полном смысле этого слова, государства мы получим лишь слегка смягченную версию «путинизма без Путина». Трудно назвать подобный исход торжеством рационализма.
↱www.aboutru.com
Если нас действительно волнует судьба нашей страны, речь может идти лишь о полном демонтаже существующей властной конструкции.
Обсуждать такой демонтаж с теми, кто верой и правдой этому режиму служит, не имеет никакого смысла. Соответственно, любой «круглый стол», призванный выработать механизм демократического транзита, должен начинаться с признания определенных аксиом, включая необходимость люстрации, десоветизации, «декагэбизации» и т.п. С теми, кто этих аксиом не признает, предмет для дискуссии отсутствует как таковой.
Предвижу возражение: а как же быть с успешным опытом Круглого Стола в Польше, в котором принимали участие представители коммунистических властей? Проблема, однако, в том, что подобная аналогия между Польшей (и другими странами Восточной Европы) рубежа восьмидесятых-девяностых годов и современной Россией является абсолютно несостоятельной. Восточноевропейские коммунистические режимы к тому времени утратили всякую поддержку внутри своих стран и удерживались на плаву исключительно за счет внешней силы – угрозы военной интервенции со стороны СССР, подобной вторжениям в Венгрию в 1956-м и в Чехословакию в 1968-м годах. К концу восьмидесятых годов СССР ослаб уже настолько, что его неспособность поддерживать сателлитные режимы стала очевидна всем. Вывод войск из Афганистана, хоть визуально и сильно отличался от панического бегства американцев из Сайгона, тем не менее, также зафиксировал новую геополитическую реальность – Советская империя была более не в состоянии поддерживать внешнеполитическую экспансию. В этих условиях коммунистические вожди Польши, осознавая неизбежность своего краха уже в самом обозримом будущем, были озабочены, прежде всего, самосохранением, что и сделало их столь сговорчивыми.
Подобные режимы идут на переговоры лишь тогда, когда ощущают неизбежность своей гибели – залогом успеха круглого стола является готовность власти обсуждать условия своей капитуляции.
Однако ситуация в современной России принципиально иная. Путин сегодня занят институционализацией своего правления как пожизненного и определением следующей мишени для внешней агрессии. О чем в этих условиях оппозиция может разговаривать с представителями режима за «круглым столом»?! Тот этап, когда такой разговор был возможен, в путинской России пройден, в сегодняшней политической повестке такой темы попросту нет... », — пишет Гарри Каспаров, известный российский политик, чемпион мира по шахматам, глава Международного совета "Фонда защиты прав человека", передает Aboutru.com.
Читать ПОДРОБНЕЕ ... >>>
Гарри Каспаров. Манифест хорошего Путина | Новости России
Когда рушился советский режим, Россия не порвала окончательно с советским наследием, в результате чего и стал возможен чекистский реванш во главе с Путиным. Точно так же и сегодня, рецепт «изменений по Ходорковскому», без трансформации фундаментальных основ российской государственности, может привести к тому, что вместо правового, демократического, европейского, в полном смысле этого слова, государства мы получим лишь слегка смягченную версию «путинизма без Путина». Трудно назвать подобный исход торжеством рационализма.
↱www.aboutru.com